"5 рублей от старика Семена с женой и от читальщика по покойникам..,";
от А. А. Зиновьева 100 рублей; "Семейство ваше с благородной простотой решило задачу действием, и я, ленивый и бесстрастный человек, все-таки любуюсь на него и преисполнен странным сожалением, что в нем не 100 сердец и не 200 рук для взятого дела...";
50 рублей; "Старшая дочь моя Варвара, сделавшись невестой, просила меня устроить ей самую скромную свадьбу, но вместе с тем не отказать ей устроить перед свадьбой угощение бедняков, которым она хотела сама прислуживать. Дочь моя умерла, не дождавшись желанного дня. Пусть на посылаемые от ее имени деньги и будут накормлены несколько стариков и детей...";
из Екатерининской гавани на Коле Архангельской губ. прислали 68 рублей от штурманов, механиков, матросов. Пишут: "Глубокоуважаемая София Андреевна, усердно молим бога за вас и ваше доброе семейство и шлем посильные пожертвования для бедных".

от крестьян Курской губ., село Ламокино 45 рублей; "Дошло до нашего захолустья ваше трогательное воззвание о помощи голодающим...";
при 50 рублях уездный землемер города Липовца Киевской губ.:
"Ваше сиятельство! Вы не поверите, если скажу, что, прочитывая строки о ваших и дорогих детей ваших подвигах в данном деле, у меня невольно покатились слезы из глаз при мысли, что если бы у нас хоть тысячная доля была таких сподвижников, как сей высокопоставленный боярин и его благословенное семейство, то не было бы и десятой доли бедствующего в таких случаях народа...";
из Балахны отставной подполковник посылает деньги из пенсии своей: "Видно, что семья ваша, помимо всяких комиссий и формальных докладов, взялась непосредственно и дружно за внушенное богом дело помощи бедственному населению...";

Они не только тронуты были, но заявили желание пожертвовать свои копейки в пользу голодающих, и непременно детей...";
из Волынской губ. посылают 13 рублей и пишут: "При этом считаю долгом добавить, что в числе присылаемых денег три рубля пожертвованы находящейся у меня в услужении молодой девушкой, что составляет ее месячное жалованье... Да благословит вас бог и всю вашу семью, совершающих великий подвиг бескорыстного служения на пользу меньшей братии...";
от начальника Медведского почтового отделения: "Прочитав ваше письмо, перепечатанное в газете "Северный Кавказ", я невольно прослезился о бедственном состоянии братьев наших и, уделив от скудных средств семьи моей, посылаю 5 рублей...";
от рыбаков-старообрядцев Бессарабской губ., посада Волкова 26 руб. Известный процент их ежемесячного жалованья;

В конверте 100 рублей. Дети приходили и приносили 3, 5, 15 рублей. Одна барыня привезла узел с платьем... Одна нарядная барышня, захлебываясь, говорила: "Ах, какое вы трогательное письмо написали! Вот возьмите, это мои собственные деньги, папаша и мамаша не знают, что я их отдаю. А я так рада!" В конверте 101 рубль 30 копеек..."
Везде за границей перепечатали мое письмо и при посылке пожертвований писали лестные письма... Тысячи писем получили мы и многие сохранили. Было много от неизвестных лиц с большими и малыми пожертвованиями. Доверие к нам было удивительное, и как горячо мы старались его оправдать!
Приведу несколько маленьких отрывков из писем, случайно попавших мне, все еще ноябрьские:
Харьковская губ., село Боровенково, от учителя менонитского училища: "Прочитав письмо ваше, я сам тронут был до слез. Но что делали мои ученики, когда я им прочитал это письмо?

Как только они передали их мне и я поблагодарила, одна из них расплакалась, другая подошла ко мне и поцеловала меня. И сколько раз плакали жертвователи, и с какими прекрасными чувствами давали свою лепту.
Пробужденные моим воззванием добрые чувства людей доставляли мне огромное наслаждение. ВОТ ТА ЕДИНСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ, КОТОРАЯ ДОЛЖНА БЫТЬ НАД ЛЮДЬМИ, - ВЛАСТЬ ГОРЯЧЕГО, ПРАВДИВОГО И ИСКРЕННЕГО ЧУВСТВА.
Пишу об этом Льву Николаевичу: "Очень трогательно приносят деньги: кто, войдя, перекрестится и даст серебряные рубли, один старик поцеловал мне руку и говорит, плача: "Примите, милостивейшая графиня, мою благодарность и посильную лепту". Дал 40 рублей. Учительницы приносили, и одна говорит: "Я вчера плакала над вашим письмом". А то приехал на рысаке барин, богато одетый, встретил в дверях Андрюшу, спросил: "Вы сын Льва Николаевича?" "Да". "Ваша мать дома? Передайте ей"...

Не мне, грешной, благодарить всех тех, кто отзовется на слова мои, а тем несчастным, которых прокормят добрые души.
2 ноября 1891 г. Гр. С. Толстая",
ПОЖЕРТВОВАНИЯ И ЖЕРТВОВАТЕЛИ.
Пожертвования стали поступать с .необыкновенной быстротой. Уже в первое утро мне принесли более 400 рублей, а в сутки я получила 1500 рублей. Во все время голода и помощи мы получили на семью нашу около 200 000 и даже более. Справиться сейчас мне негде, но отчеты тогда печатались беспрестанно и до конца дела.
Больше всего меня радовало, что Лев Николаевич похвалил мое письмо и только оговорился, что я точно восхваляю всех своих.
У меня организовалось целое большое дело. Пришлось записывать имена и суммы, приходилось принимать и лично разных людей и их приношения. Многие требовали рассказов от меня о бедствии и о занятиях Льва Николаевича и моих детей. Много было трогательных минут. Пришли три городские учительницы, принесшие денег с своих скудных жалований.

Дают им есть два раза в день, и это обходится вместе с топливом от 95 коп. до 1 руб. 30 коп. в месяц на человека".
Следовательно, можно спасти от голода за 13 рублей до нового хлеба человека. Но их много, и средств помощи нужно бесконечно много. Но не будем останавливаться перед этим. Если мы, каждый из нас, прокормит одного, двух, десять, сто человек - сколько кто в силах, уже совесть наша будет спокойнее. Бог даст, нам в нашей жизни не придется переживать еще такого года! И вот решаюсь и я обратиться ко всем тем, кто хочет и может помочь, с просьбой способствовать материально деятельности семьи моей. Все пожертвования пойдут прямо, непосредственно на прокормление детей и стариков в устраиваемых мужем моим и детьми столовых.
Пожертвования можно посылать по следующим адресам (следуют адреса Льва Николаевича, Сережи и Ильи, Левы и мой).

Мы все, живущие здесь в роскоши и не могущие выносить вида даже малейших страданий собственных наших детей, неужели мы спокойно вынесли бы вид притупленных и измученных матерей, смотрящих на костенеющих от холода и умирающих от голода детей, на не питающихся вовсе стариков?
Но все это видела теперь семья моя. Вот что, между прочим, пишет мне моя дочь из Данковского уезда об устроенных местными помещиками столовых на пожертвованные ими средства:
"Я была в двух: в одной; которая помещается в крошечной курной избе, вдова готовит на 25 человек. Когда я вошла, то за столом сидела пропасть детей и, чинно держа хлеб под ложкой, хлебала щи. Им дают щи, похлебку и иногда еще холодный свекольник. Тут же стояло несколько старух, которые дожидались своей очереди. Я с одной заговорила, и как только она стала рассказывать про свою жизнь, то заплакала, и все старухи заплакали. Они, бедные, только и живы этой столовой, дома у них ничего нет, и до обеда они голодают.

Но и бедствие народное оказывается гораздо большее, чем предполагали все, И вот еще и еще надо давать, и еще, и еще просить.
Вся семья моя разъехалась служить делу помощи бедствующему народу. Муж мой граф Лев Николаевич Толстой с двумя дочерьми находится в настоящее время в Данковском уезде с целью устроить наибольшее количество бесплатных столовых, или "сиротских призрении", как трогательно прозвал их народ. Два старших сына, служа при Красном Кресте, деятельно заняты помощью народу в Чернском уезде, и третий сын уехал в Самарскую губ. открывать по мере возможности столовые.
Принужденная оставаться в Москве с четырьмя малолетними детьми, я могу содействовать деятельности семьи моей лишь материальными средствами. Но их надо так много! Отдельные лица в такой большой нужде бессильны. А между тем каждый день, который проводишь в теплом доме, и каждый кусок, который съедаешь, служит невольным упреком, что в эту минуту умирает кто-нибудь с голоду.

Не думай, что любовь, чтобы быть истинной и поглощающей, должна быть чудесной. Нет. Она требует постоянного желания любить Того, кого мы любим.
*Отдай свои руки, чтобы служить, и свое сердце — чтобы любить
*Я думаю, что нетрудно накормить голодного или предоставить постель бездомному, но чтобы утешить, изгладить горечь, гнев и одиночество, коренящиеся в духовном отчуждении, требуется бесконечное терпение
*Я никогда не мыслю в категориях массы, группы, всегда только об отдельных людях. Если бы я думала о многих, о массе, я бы никогда ничего не предпринимала. Для меня важна личность. Я верю во встречи лицом к лицу
*В 1979 году Матери Терезе вручили Нобелевскую премию. В своей речи 10 декабря она сказала, что принимает ее только во имя бедных, которым посвятила свою жизнь.

Наконец, сказал Господь, ты поняла, что нужно просить.
Я просила – и Бог послал мне испытания, чтобы закалить меня.
Я просила мудрости – и Бог послал мне проблемы, над которыми нужно ломать голову.
Я просила мужества – и Бог послал мне опасности.
Я просила любви – и Бог послал несчастных, которые нуждаются в моей помощи.
Я просила благ – и Бог дал мне возможности.
Я не получила ничего из того, что хотела – я получила все, что мне было НУЖНО!
Бог услышал мои молитвы.

Я просила Бога забрать мою гордыню, и Бог ответил мне – нет.
Он сказал, что гордыню не забирают – от нее отрекаются.
Я просила Бога исцелить мою прикованную к постели дочку. Бог сказал мне – нет. Душа ее в надежности, а тело все равно умрет.
Я просила Бога даровать мне терпение, и Бог сказал – нет.
Он сказал, что терпение появляется в результате испытаний – его не дают, а заслуживают.
Я просила Бога подарить мне счастье, и Бог сказал – нет.
Он сказал, что дает благословение, а буду ли я счастлива, или нет – зависит от меня.
Я просила Бога уберечь меня от боли, и Бог сказал – нет.
Он сказал, что страдания отворачивают человека от мирских забот и приводят к Нему.
Я просила Бога, чтобы дух мой рос, и Бог сказал – нет.
Он сказал, что дух должен вырасти сам.
Я просила Бога научить меня любить всех людей так, как Он любит меня.

Жизнь-красота, восхищайтесь ею, Жизнь-любовь, наслаждайтесь ею, Жизнь-трагедия, переодалевайте её.
*Распространяйте любовь везде, где бы вы ни находились — прежде всего в собственном доме.
*В каждой ситуации, в любом событии есть две стороны — положительная и отрицательная. Не сосредоточивайтесь на темной стороне жизни, не под­давайтесь отчаянию даже в самые тяжелые ми­нуты.
*Есть что-то прекрасное в созерцании того, как нищие несут свое бремя, страдая подобно Христу. Эти страдания обогащают мир
*Будьте живым выражением… доброты —доброты в вашем лице,доброты в ваших глазах,доброты в вашей улыбке,добротыв вашем теплом приветствии.

Улыбайтесь друг другу, улыбайтесь своей жене, улыбайтесь своему мужу и своим детям — не важно, кому вы улыбаетесь, — это поможет вам проникнуться большей любовью к людям.
*Я знаю наверняка лишь одно: если бы люди сильнее любили друг друга, наша жизнь стала бы значительно лучше.
*Одиночество и ощущение, что ты никому не нужен, — самый ужасный вид нищеты
*Чтобы светильник не угас, в него надо подливать масла. Если вы действительно любите друг друга как должно, то вы должны приносить жертвы.
*Если бы все те деньги, которые вкладываются в изобретение способов убийства людей, использовались для того, чтобы накормить, приютить и воспитать их, каким прекрасным мог бы быть мир!
*Мы не можем творить великие дела — а только маленькие дела с большой любовью.
*Я могу делать то, что не можешь ты. Ты можешь делать то, что не могу я.
Вместе мы можем делать великие вещи

*Нет никаких ключей от счастья. Дверь всегда открыта.
*Самое важное лекарство — это нежная любовь и забота.
*Легко любить дальних, но не так-то легко полюбить ближних
*Если Вы судите кого-либо, то у Вас не остается времени его любить.
*Добрые слова сказать несложно, но их эхо долго живет в человеческих сердцах.
*Мы можем избавиться от болезни с помощью лекарств, но единственное лекарство от одиночества, отчаяния и безнадежности — это любовь. В мире много людей, которые умирают от голода, но еще больше тех, кто умирает от того, что им не хватает любви.
*Людям любви не хватает гораздо больше, чем хлеба и этот голод самый сильный
*Величайшая нищета — это нищета сердца.